Дэвид метнулся к ней, схватил за плечи и уставился в глаза.

— Неужели ты не понимаешь — я увез его потому, что здесь небезопасно! Шона, здесь всем нам грозит смерть.

— Я хочу видеть… своего сына! — прошептала она.

— Я же сказал тебе: завтра все изменится. Шона высвободилась из его рук.

— Прошу прощения, лорд Даглас, но близится ночь!

Не теряя времени, Шона взлетела по лестнице и обнаружила Слоана на площадке второго этажа, а Джеймса Мак-Грегора — на страже у двери ее комнаты. Одарив его сконфуженным взглядом, Шона рванулась в комнату и захлопнула за собой дверь.

Но в комнате она пробыла недолго.

— Джеймс, я сожалею о том, что случилось вчера ночью.

— Понимаю, миледи: вы хотели сбежать. Она нахмурилась.

— Да. Прошу меня простить.

— Прощаю, только постарайтесь сдержаться сегодня вечером — хорошо, миледи?

— Обещаю вам, я стану ангелом.

Она вернулась в комнату и разыскала длинные шерстяные юбки своих цветов и цветов Дагласов. Помедлив, она выругалась и оделась в белую блузку с кружевами, юбку Дагласов, черный бархатный жилет и жакет.

Сгустились сумерки. Снаружи, у камней друидов, уже развели костры. Оттуда доносились звуки волынок и смех. Шона уже собралась покинуть комнату, когда Дэвид пришел за ней.

Дэвид, лорд Даглас.

Он был облачен в парадный килт и черный бархатный жакет с гербом Дагласов, надетый поверх белой рубашки.

— Нам пора, — сообщил он.

Шона взяла его за руку — прикосновение пальцев Дэвида по-прежнему было жестким и холодным.

— Мне следовало выбрать свои цвета, — заметила она, спускаясь по лестнице.

— Вскоре ты поймешь, зачем понадобился этот маскарад, — заверил ее Дэвид.

— Моя одежда поможет найти тех, кто пытался убить тебя?

— Твоя одежда послужит предупреждением, что мы с тобой заодно, — объяснил Дэвид.

Большой зал замка был пуст. Майер стоял у крыльца, держа коней под уздцы. Несмотря на то что до камней друидов от замка можно было дойти пешком, Дэвиду, как лорду Касл-Рока, полагалось явиться на праздник верхом.

— Вы готовы, миледи? — спросил он.

— К ночи, в которую нам предстоит встреча с врагами? — уточнила Шона.

— Да.

— Но почему ты так уверен, что сегодня что-то произойдет? — спросила она.

— Потому, что мы — особый народ. Мы — горцы из Крэг-Рока. Мы чтим древние обычаи, к тому же сегодня полнолуние.

— Но ведь мы горцы, а не безумцы!

Дэвид запрокинул голову, глядя на полную луну и напоминая в этот момент воина давних времен.

— Да, мы не безумцы. Но зов луны непреодолим, как обычаи и обряды. Если среди нас есть безумцы, сегодня они выступят в открытую. Луна взбудоражит кровь в их жилах, как морские волны в час прилива. Едем?

Шона пришпорила коня.

Оба всадника рысью двинулись к камням друидов, которые возвышались впереди, озаренные призрачными лучами полной луны.

Глава 24

Возле камней друидов играли скрипки и волынки, мужчины и женщины плясали, пировали, шутили и смеялись. На столы выставили вино и эль, над огнем, разведенным в огромных ямах, жарилось мясо.

Дэвид опередил Шону и первым прибыл к месту празднества. Его встретил дружный хор приветствий, крестьяне спешили выразить радость при виде хозяина и пожелать ему всего доброго. Спрыгнув с седла, Дэвид повернулся, чтобы помочь спешиться Шоне. Его окружали давние друзья. Деревенские девушки краснели и приседали, некоторые, осмелев, наградили хозяина робкими поцелуями в щеки, прежде чем ускользнуть. Только теперь Шона поняла: она совсем забыла, каким обаятельным и великодушным может быть Дэвид, как любят его жители Крэг-Рока.

Когда они подошли к плоскому камню, где утром Энн-Мэри видела труп, камень покрывала роскошная пурпурная скатерть, на которой стояли фонари. От всеобщего возбуждения звенел воздух: прибытие лорда знаменовало начало праздника.

Дэвид прошествовал к плоскому камню, не отпуская руку Шоны. Возле камня ждал его преподобие Мэсси, готовый возложить на голову Дэвида венок из цветов под дружные ликующие возгласы. Дэвид принял корону повелителя Ночи и увенчал второй такой же короной голову Шоны, провозглашая ее своей дамой.

Шона отметила, что искренне радуется празднику. Она была дома, среди знакомых людей. Она по праву причисляла себя к горцам Крэг-Рока, любила обычай праздновать, танцевать и состязаться всю ночь. Улыбаясь друзьям, она вскоре заметила Эдвину в прелестном одеянии феи.

— Народ Крэг-Рока! — провозгласил Дэвид, и сразу стихли музыка, пляски и крики. Собравшиеся, облаченные во всевозможные костюмы, от прекрасных до устрашающих — костюмы дам, пиратов, рыцарей, животных и мифических существ, — остановились, стараясь не пропустить ни слова. Ночь вдруг стала на удивление тихой. — Благодарю вас всех за то, что вы столь великодушно приняли меня обратно после неожиданного исчезновения. Не могу высказать, как я рад вновь быть с вами, как признателен за теплый прием множества давних друзей. А теперь, как хозяин празднества, я повелеваю: ешьте, пейте и веселитесь!

Округу огласили крики веселья. Шона, стоящая рядом с Дэвидом, заметила, что Ястреб, Слоан, Джеймс и ее кузен Алистер заняли позиции по углам пространства, образованного камнями друидов. Как обычно, они что-то затевали. И позабыли известить женщин о своих планах.

— Но это еще не все! — продолжал Дэвид. — Как лорд Касл-Рока, я волен выбрать себе спутницу в Ночь лунной девы. Я выбрал миледи, но не на одну ночь. Всех вас я приглашаю сегодня присоединиться к особому торжеству — моему свадебному пиру! По такому случаю я призываю всех вас стать свидетелями союза Дагласов и Мак-Гиннисов.

Шона ошеломленно воззрилась на него. Что он говорит? Сердце пронзила внезапная и мучительная боль. Брак мог оказаться частью плана поимки преступников.

— Я не выйду за тебя замуж! — прошептала она, но напрасно понизила голос: крики вокруг заглушили ее слова. Шона пыталась улыбнуться людям, смотрящим на нее с такой любовью, и в то же время в отчаянии размышляла, как ей теперь быть.

Марк Мензис восторженно выкрикивал поздравления, Эдвина от удовольствия прижала ладони к своим румяным щекам. Энн-Мэри залилась счастливыми слезами. Радовались даже родные Шоны. Заметив, как смотрит на нее Гоуэйн, Шона поняла — ему был заранее известен замысел Дэвида. Странно, но, должно быть, Дэвид, как и полагалось, попросил руки Шоны у Гоуэйна, старшего из мужчин в роду Мак-Гиннисов.

Шона попыталась высвободить руку. Она любила Дэвида всю жизнь, мечтала стать леди Даглас, его женой. Но не сейчас и не так. В эту минуту Дэвид казался ей особенно холодным и чужим, словно никогда не испытывал к ней любви. Шона не хотела, чтобы он женился на ней, только чтобы защитить ее, или даже ради Дэнни.

— Я не могу выйти за тебя замуж… так сразу!

— Ты должна стать моей женой. Это и есть обещание, о котором я тебе говорил, — сообщил Дэвид.

Явный шантаж!

Дэвид одарил толпу самой обворожительной из своих улыбок.

— Деревни полнятся слухами и сплетнями, и я уверен, друзья, что вы уже слышали историю о мальчике, отпрыске лорда Касл-Рока и леди из замка Мак-Гиннисов. Эти слухи — чистая правда: этот мальчик — наш сын. Наследник всего моего имущества. Ради нашего сына мы решили узаконить наши отношения, как и подобает.

Эта речь была встречена изумленными вздохами. Казалось, вся толпа на миг затаила дыхание. Наступила тишина. А затем в толпе поползли шепотки, почти незаметные среди радостных возгласов. Люди перешептывались и строили догадки. Некоторые уже знали, что Дэнни — ребенок Шоны. Кто-то сомневался в этом, кто-то верил. Но так или иначе, сплетни не утихали. И вот теперь Дэвид положил конец всем сомнениям.

— Ваше преподобие! — обратился Дэвид к Мэсси. Преподобный Мэсси, не скрывая удовольствия, благосклонно улыбнулся Дэвиду и Шоне.

— Вы позволите, лорд Даглас, миледи? Встав перед ними, он начал молитву.

— Не надо! — прошептала Шона. — Дэвид, я не могу!